В свое время Гегель сказал, что «стыд  есть начало гнева  против того, чего не должно быть». То, что 10 лет назад выглядело, как стыд, сегодня вызревает, как гнев: ситуация, когда одни «более равны», чем другие, все более неприемлема в обществе.

Нет вопроса  болезненнее в отношениях между  ультраортодоксами и остальной  частью общества, чем регулярная служба в армии. Это вопрос о базисной ответственности и праве. О том, могут ли одни выступать в качестве «пушечного мяса», а другие – в качестве «жреческого корпуса», стоящего вне опасности?

«Закон Таля»  был принят в 2002 году – на пике «второй  интифады», кровавых терактов «шахидов»  и операции «Защитная стена». Теоретически он должен был стать ответом на растущее недовольство населения тем, что ультрарелигиозный сектор демонстративно отказался от участия в борьбе за выживание своей страны. В реальности, то, что было де-факто, благодаря искусной юридической формуле, стало де-юре. Ученики ультраортодоксальных ешив по достижению 22-летнего возраста, получили возможность выбирать между продолжением учебы и работой. Выбирая работу, они должны были пройти укороченную воинскую или альтернативную службу. Продолжая учиться в ешивах и колелях до 30 лет, лишались права работать.

Парадоксальным образом, «харедим» получали выбор …не делать выбора, ибо подавляющее большинство их изначально собиралось не работать, а учиться. Это был режим особого благоприятствования, отказаться от которого могли, по меркам общины, только безумцы.

Признаем, «безумцы» все же находились. Горстка ешиботников согласилась оставить учебу и надеть униформу – сформированное из их числа подразделение «Нахаль хареди» в Иорданской долине оказалось боеспособным и спаянным формированием, предотвратившим несколько терактов.

Тем не менее, это - капля в море. В ЦАХАЛе предполагали, что в армию вольются хотя бы пять тысяч «ешиботников», хотя это и символическая цифра, ибо общее число подлежащих призыву «харидим» составляет 55-60 тысяч человек.

Реальность оказалась  еще печальнее –  на призыв откликнулись менее двух тысяч. Остальные с энтузиазмом пошли по уже проторенному пути, продолжив учебу и избежав острых ощущений, связанных с военной службой, и с поиском работы. В армии сегодня служит 3.5% от 55-60-ти тысяч ешиботников.

В 2007 году «закон Таля» был продлен на пять лет (у власти тогда находилась «Кадима», которая столь обеспокоена сегодня идеями социального равенства и справедливости), и должен быть продлен вторично - до 2017 года. К тому времени демографическая ситуация изменится еще больше, политическое представительство «харедим» возрастет, и сама идея призыва ешиботников попросту сойдет с повестки дня. Как, впрочем, и остальные претензии, предъявляемые к данному сектору, и, прежде всего, - равное распределение налогов, бремя которых ложится почти полностью на светское население и религиозных сионистов.

Правы те, кто  утверждают, что прецедент был  создан Давидом Бен-Гурионом, который, пойдя навстречу Хазону Иш (раввину  Аврааму-Йешаяху Карелицу), избавил  «харедим» от службы в армии. Однако ссылка на Бен-Гуриона нелепа. Он, действительно, освободил от военной службы 400 ешиботников, и в некотором смысле это решение было разумным – в создававшемся предельно светском, социалистическом еврейском государстве должны были быть люди, хранившие свет Торы и еврейского знания. Кроме того, практически в любой стране есть незначительные, маргинальные группы населения, по религиозным и идеологическим причинам отказывающиеся от службы в армии: например, староверы, в России, или замкнутые протестантские общины в странах Запада и т.п. Как правило, их взгляды уважаются.

Однако ситуация в Израиле радикально отличается от той, что была на заре государства. «Харедим» - давно уже государство  в государстве со своими законами, нормами поведения и укладом. Более того, оно зачастую враждебно государству, в незримых границах которого существует. Расширяясь, оно становится все более нетерпимым – так что служба в армии отходит на второй план, уступая место «борьбе цивилизаций» в «одной, отдельно взятой стране».

В 80-х годах ультраортодоксы составляли 4% от населения Израиля, сегодня их уже 10% (около 700 тыс. человек), а менее чем через 20 лет будет 20% еврейского населения. Дети «харедим» составляют 25% от числа еврейских детей - вдвое больше, чем 10 лет назад. Через 20 лет 40% еврейских детей будут учиться в ешивах.

При этом их вклад  в экономику не увеличится: большинство  не хотят работать, а те, что работают, не располагают ни профессиональной базой, ни мотивацией, чтобы соответствовать  требованиям современной экономики. (Большинство работающих в данном секторе – женщины: 67% – против 25% мужчин).

Положение усугубило  и согласие правительства Эхуда  Ольмерта на отсутствие в учебных  программах ультраортодоксов образовательных  предметов, которые в обязательном порядке изучают в государственных школах. Лишенные шансов интегрироваться в высокотехнологичное современное общество, «харедим» обречены на безработицу, низко квалифицированные заработки и зависимость от социальной помощи. Однако в определенный момент государство окажется не в состоянии субсидировать массу малограмотного и нищего населения.

Профессор Арнон  Софер из Хайфского университета предупреждает, что к 2030 году большинство  еврейского населения составят ультраортодоксы, что будет означать крах экономики. Экономикой дело не ограничится, и общество будет приобретать все более  религиозный характер. Учитывая, что во многих ешивах учат не праздновать День независимости, не признавать израильский флаг и гимн, и запрещают служить в ЦАХАЛе, Израиль образца 2030 года станет качественно иной страной, чем сегодня. Светское законодательство будет подменяться галахическим, а масса светских израильтян начнут покидать страну, в которой для них не будет будущего.

«Харедим» «все более активно присваивают себе контроль над религиозными и государственными учреждениями, в том числе и  над теми, что еще до последнего времени находились под контролем раввинов-сионистов. В результате интриг на жизненно важные посты назначаются некомпетентные, безразличные к национальным интересам раввины, чья цель состоит в том, чтобы усилить свой электорат. Даже главный раввинат, некогда являвшийся бастионом религиозных сионистов, оказался под контролем ультраортодоксов», - не скрывает тревоги председатель попечительского совета Всемирного Еврейского Конгресса и известный публицист Изи Либлер.

Бесполезно ждать  изменений внутри самого сектора. Большинство раввинов здесь считают, что религиозный еврей должен все силы посвящать изучению Торы и Талмуда, а многие из них вообще не признают Израиль. Производительный труд не рассматривается в этой среде, как ценность и способ самореализации. Так что служба в армии - лишь верхушка айсберга.

Что касается собственно службы, то еврейская традиция ни в  коей мере не оправдывает уклонение  от воинской повинности. По Галахе, левиты могут не участвовать в наступательной войне, но лишаются каких-либо привилегий, когда народ ведет войну за выживание. Все прошлые и нынешние войны Израиля трудно назвать наступательными…

У отказа от принципа, что закон распространяется на всех, есть и оборотная сторона –  она в резком ослаблении мотивации  тех молодых людей и девушек, которые хотят быть нужными своей стране, и готовы рисковать жизнью во имя ее будущего. В обществе, где существует каста избранных, трудно ожидать патриотизма со стороны тех, кто чувствуют себя людьми второго сорта.

В этой обстановке проявляются те качества, о которых так любят говорить политики - ответственность и дальновидность. «Закон Таля» стал своего рода индикатором на честность и мужество. Мы видим ухищрения Эхуда Барака, предлагающего продлить действие закона Таля еще на один год вместо пяти лет, и уклончивость Нетаниягу, с одной стороны.  В это же время мы видим бескомпромиссность депутатов от НДИ - Узи Ландау и  Моше Маталона, подписавших петицию против «уклонистов», с другой. «Невозможно требовать от общества поблажек и льгот, ничего обществу не давая взамен. Тот, кто служит в армии, платит налоги и работает, поддерживая своим трудом государство, должен государством же поощряться. Это – основа нашего взаимного сосуществования. Вот почему мы намерены изменить «закон Таля» и предложить такой механизм, который сделает службу в армии всеобщей», – заявил Узи Ландау. Эта позиция, поддерживаемая рядом политиков других партий, в частности Моше (Буги) Яалона («Ликуд»), вселяет надежду. Парадоксальна, но более чем красноречива ситуация, при которой депутат Орит Зуарец из «Кадима» призывает Либермана «защитить верное стране общество, преданное Эхудом Бараком».

Что же, даже такой, далекий от главы НДИ парламентарий  прекрасно понимает, что у Либермана  «слово – это слово», и слов на ветер он не бросает. В этом случае уместно процитировать его недавнее высказывание:

«Хочу напомнить  о нашем базисном принципе –  «Слово есть слово». Мы выполняем все, что обещали, сколько бы сил и времени это не заняло, - сказал Авигдор Либерман. – Могу привести целый ряд примеров нашей деятельности, которые только подтверждают нашу приверженность выбранному курсу:

- Закон Моше Маталона, согласно которому солдаты, закончившие срочную службу в рядах ЦАХАЛа, выходя на «гражданку», будут получать удвоенное выходное пособие - 20 тысяч шекелей;

- Лишение пособников террора гражданства;

- Приоритет при  приеме на работу и приеме  на курсы кадетов в МИД для  демобилизованных солдат;

- Освобождение  пенсионеров и солдат срочной  службы от теленалога;

- Достижения  в сфере туризма, отмена виз с Россией и  Украиной – и в результате в казну поступило 37 миллиардов шекелей.

Все, что обещали, повторюсь, или уже реализовано, или находится на стадии реализации…»

Так что, можно  быть абсолютно уверенным, что Авигдор  Либерман вместе со своей фракцией останутся верны себе и в случае с Законом Таля, которому, собственно, и посвящена настоящая статья. Призыв на военную службу «харедим» может и должен стать первым и переломным шагом по интеграции ультраортодоксальной общины в жизнь страны – в противном случае, мрачные пророчества рискуют сбыться. Эгоистическое безразличие одних, и гнев, вызванный стыдом других, способны привести к печальным последствиям…

Александр Майстровой