Сирия, как государство, фактически перестала существовать. Отныне Израилю придется иметь дело с множеством «игроков», но это имеет свои плюсы

Применение сирийским режимом химического оружия вряд ли могло кого-то удивить. Та самая винтовка, что висела на стене, обязана была выстрелить, и выстрелила – правда, далеко не в конце действа. Финал этой «пьесы» пока даже не просматривается, и может быть каким угодно. Единственное, что можно со всей уверенностью сказать – Сирия надолго, если не навсегда выведена из игры, как жизнеспособное, нормально функционирующее государство. Базисные опоры режима рухнули, новых не создано и не будет создано в обозримом будущем – вне зависимости от того, уцелеет ли режим Асада или ему на смену придет новая власть.

Есть несколько вариантов развития ситуации.

Вариант первый – перманентная гражданская война, которая может продолжаться годы. Ни одна из сторон не обладает решающим перевесом, и, учитывая, что у каждой из них есть влиятельные союзники, вряд ли будет им обладать. На сегодняшний день, армия режима контролирует большую часть Дамаска (притом, что в некоторых пригородах, укрепились повстанцы), город Хама, провинцию Латакия с одноименной столицей и городом Тартус, где находится база российских ВМФ. В Хомсе и Алеппо – ведущих городах страны – идут ожесточенные бои. На юге, вдоль границы с Израилем, в том числе в городе Дараа, где началась «сирийская весна» более двух лет назад, судя по всему, укрепились повстанцы. На севере, вдоль турецкой границы, власть перешла в большей части населенных пунктов к мятежникам и курдскому ополчению, которое, в свою очередь, ведет жестокую борьбу с исламистскими боевиками. Более того, в самой оппозиции также нет единства: Сирийская свободная армия представляет собой разношерстное сборище из дезертиров, ополченцев, «джихадистов» т.п.. Наиболее организованной силой является «Джабхат аль-Нусра», выступающая за создание «Халифат Леванта» («Билад аль-Шам»). При этом между самими исламистами нет согласия, и та же «Джабхат аль-Нусра» плохо ладит с «Мусульманскими братьями».

На стороне мятежников сражаются «моджахеды», прошедшие боевую подготовку в террористических лагерях и «горячих точках» по всему миру: от Афганистана до Йемена, и от Сомали до Косово и Кавказа, и получающие оружие от Саудовской Аравии и Катара. Асад, в свою очередь, располагает поддержкой иранцев и «Хизбаллы», которая ввязалась в схватку с суннитскими боевиками. Ситуация осложняется еще и тем, что гражданская война уже перекинулась, по сути дела, на Ирак, где шиитскому режиму, поддерживаемому Тегераном, противостоят суннитские племена, возмущенные произволом новых властителей. Гигантская территория в самом сердце арабского мира охвачена огнем, и, учитывая ресурсы участников этого конфликта, религиозный фанатизм двух враждующих лагерей (суннитов и шиитов) и массовое озверение, пожар может полыхать бесконечно долгое время подобно тому, как это было в Европе в эпоху религиозных войн.

Второй сценарий (который, впрочем, может сопутствовать первому) – раскол Сирии по этническим и религиозным линиям. Он более чем вероятен, учитывая сирийскую мозаику и четко выраженные границы концентрации различных групп, входящих в состав Сирии. «Суннитская дуга» (сунниты - большинство населения страны) простирается с северо-востока, от иракской границы, на юго-запад, проходит вдоль турецкой и ливанской границ и включает крупнейшие города: Дамаск, Идлиб, Алеппо, Хомс, Хама и Дараа. Единственное крупное «инородное» включение здесь – район неподалеку от Хама, где проживают исмаилиты – секта шиитского направления. Курды сосредоточены на севере, в двух областях, больший из которых – «треугольник» с городами Аль-Камишли и Аль-Хасака врезается в границу между Ираком и Турцией. Алавиты (вместе с исмаилитами) цепко удерживают прибрежную полосу в Латакии, к которой примыкает христианский анклав, а друзы базируются в компактных высокогорных районах на границе с Ливаном и Иорданией. Гигантский район Химс к северо-востоку от Дамаска (здесь находятся руины древней Пальмиры) представляет собой безжизненную и малозаселенную пустыню. При распаде страны главной проблемой станет Дамаск с пригородами, где традиционно живут представители всех общин, но поскольку расположен он в сердце суннитской «дуги», единственным выбором у алавитов, христиан и прочих меньшинств станет «беги или умри».

Третий вариант – победа оппозиции и попытка создать новый режим на руинах прежнего в существующих границах при помощи извне. Попытка вряд ли успешная, учитывая все те же факторы: разногласия внутри оппозиции, полный развал государственных структур и межэтническая раздробленность.

Ведущие страны – США, Россия, Иран, Турция и княжества Персидского залива - могут попытаться поделить между собой сферы влияния, как это сделали Великобритания и Франция после первой мировой войны, но вряд ли это удастся. Слишком уж много игроков и чересчур полярны их интересы, не говоря уже об интересах их подручных, вроде «Хизбаллы», с одной стороны, и «Джабхат аль-Нусра», с другой. Для полноты картины добавьте множество других интересантов: от местных кланов до преступных группировок, которые чувствуют себя, как рыба в воде, в сирийском хаосе. Ведущие эксперты, как Роберт Каплан из аналитического центра «Стратфор», считают, что на этот раз осуществить повторный раздел Ближнего Востока не удастся, и события полностью вышли из-под контроля. По мнению главы комитета по иностранным делам и обороне Авигдора Либермана, Сирии, как государство, уже фактически не существует, так как нет ни центральной власти, ни единой оппозиции, а остались только различные сегменты внутри сирийского общества.

Для Израиля это чревато неоднозначными последствиями.

С одной стороны, - появлением на своих северных границах «второй Газы», «джихадистских группировок» и моджахедов всех мастей, разобраться в которых очень сложно, а сдерживать – еще сложнее.

С другой, новая ситуация позволяет играть на племенных, этнических и религиозных противоречиях, и, более того, обрести союзников в лице курдов - на севере, и друзов - на юге. Ситуация прямо противоположная той, что была на протяжении десятилетий с момента прихода к власти клана Асадов. Вместо одного сильного и предсказуемого режима, Израилю придется иметь дело со множеством «игроков» всех мастей и калибров, но это имеет и свои плюсы.

 

Александр Майстровой, "Вести"