Лидер, говорящий правду своему народу, вряд ли может рассчитывать на признание Олимпа, но тем больше обретает он доверие народа.

Кто из ведущих израильских политиков более всего привержен идее общественного равенства и кто наилучшим образом добивается справедливости? Таков был вопрос, поставленный перед респондентами институтом «Диалог». Результаты исследования, проведенного по заказу «Гаарец», вероятно, вряд ли пришлись по вкусу редакции этой газеты, хотя в действительности едва ли могут считаться сенсационными.

По мнению большинства (61%), наиболее принципиальную позицию в вопросе всеобщего призыва на воинскую службу занимает глава МИДа Авигдор Либерман. За ним, со значительным отрывом, следует Яир Лапид (53%), на третьем месте идет Шели Яхимович (49%), а на четвертом - Шауль Мофаз (47%).

Исследования включали и другие стороны политической и общественной деятельности ведущих политических деятелей – как в правительстве, так и в оппозиции. Единственной партией, сохраняющей устойчивые позиции, остается НДИ, остальные, несмотря на предпринимаемые ими усилия, теряют свои или рискуют потерять вследствие появления новых игроков на политической сцене, как, например, Арье Дери. НДИ сохраняет свои 15 мандатов притом, что «Авода» во главе с Шели Яхимович, обещавшей триумфальное возвращение некогда ведущей партии и в одночасье ставшая кумиром левых СМИ, потеряла целых пять мандатов. Еще больше сократилась избирательная база «Кадимы» и ШАС, а «Ликуд» так и не может переломить тенденцию к падению популярности.

В принципе, как я уже сказал, в результатах данного вопроса нет ничего особенно примечательного. С момента создания нынешней правительственной коалиции, НДИ - наиболее устойчивая по популярности партии, вне зависимости от коллизий, непрестанно лихорадящих и израильскую политику, и появления новых соперников. Напомню: в начале этого года, когда досрочные выборы казались неизбежными, компания «Шваким-Панорама» и «Дахаф» провели опрос, согласно которому «Кадима» превращалась в третьестепенную партию с 10-13 мандатами (с того времени, после избрания Шауля Мофаза и вхождения в коалицию ее положение только ухудшилось); «Ликуд» опускался до 24 мандатов; а «Авода» и партия Лапида (в тот момент еще находившаяся только в «проекте») располагали 13-15-ю мандатами каждая. Прежние позиции сохраняла (даже при наиболее пессимистическом сценарии развития событий) опять-таки исключительно НДИ: 15-16 мандатов.

Опрос компании «Галь Хадаш» по заказу газеты «Исраэль а-Йом» в конце апреля этого года стал очередным свидетельством, сколь зыбкими являются позиции ведущих конкурентов за власть в Израиле. Хотя «Ликуд» набирал 31 мандат и оставался ведущей силой, это было несомненное падение после 36 мандатов, которые прочили данной партии по следам восторженно принятой в израильском обществе сделке по обмену Гилада Шалита. «Авода» получала 17 мандатов, но последний (приведенный выше) опрос показал, насколько иллюзорны достижения «красной Шелли». НДИ опять-таки – единственная сила, которая сохраняла свои достижения с 14-15 мандатами, а Либерман был назван вторым политиком (после Нетаниягу) в списке наиболее подходящих на пост премьера.

Есть несколько факторов, объясняющих стабильность позиций НДИ в условиях перманентных политических кризисов, сотрясающих нашу страну.

Во-первых, наличие постоянного электората, не подверженного сиюминутным метаниям и влияниям политической моды.

Во-вторых, жесткий прагматизм, предполагающий сочетание готовности к переговорам и сотрудничеству с подчеркнутой приверженностью национальному достоинству (подход крайне важный для любой страны в любое время, и тем более, на Ближнем Востоке в ситуации отсутствия или недостатка самоуважения у отечественных лидеров).

В-третьих, то, что журналист La Repubblica Бернардо Вали назвал в 2008 году «твердыми позициями Либермана», а сам глава НДИ характеризует, как свой базисный принцип: «Сказано – сделано!»

Наконец, в-четвертых, его готовность называть вещи своими именами, сколь бы это ни было неприятно и не политкорректно. Так было в случае, когда он выступил с лозунгом о том, что «без лояльности нет гражданства». Хотя его призыв был подвергнут яростной критике, а сам он рисковал превратиться в «персону нон грата» в высшем свете, подавляющая часть общества поддержала его требование. 62% израильских евреев, по опросу Израильского Института демократии в 2009 году, одобрили его идею предоставлять право голоса только тем, кто приносит присягу на верность Израилю. Ситуация повторилась, когда Либерман с предельной откровенностью заявил, что у Израиля «нет партнера», и что в настоящее время мирное соглашение невозможно из-за курса ПА на одностороннее провозглашение независимости. СМИ и оппозиция обрушили град стрел на главу МИДа, однако постепенно все больше и больше политиков начали – прямо или с оговорками – принимать его позицию, идентифицироваться с ней и не боятся признавать данный факт на международных форумах.

Так произошло с «законом Таля», когда Либерман открыто, еще до решения БАГАЦа об упразднении данного провального и несостоятельного закона, потребовал, чтобы все слои общества несли бремя обязанностей в той же мере, в какой они пользуются его благами. Призыв главы НДИ был воспринят, как покушение на «священную корову» общества, однако не прошло месяца, как политики один за другим начали не просто переходить на его сторону, но доказывать, что придерживаются еще более радикальных воззрений. В результате Ципи Ливни, Шауль Мофаз и Эхуд Барак, не сделавшие ничего для призыва ультраортодоксов на военную службу, оказались в первых рядах борцов за равноправие. Сегодня они предпочитают не вспоминать, что (а точнее, кто) пробудило их принципиальность, но рядовые граждане, как показал уже приведенный выше опрос института «Диалог», это помнят.

В начале июня Авигдор Либерман вновь стал мишенью ожесточенных нападок, когда вопреки демагогии о «социальных правах», заявил на всеизраильской конференции аудиторов в Эйлате, что следует сокращать расходы не на развитие рынка, вводя новые налоги, а на пособие детям. Слова эти были восприняты, как покушение на «самое святое, что у нас есть», но очень скоро ведущие экономисты разъяснили: дополнительное налогообложение приведет не к социальной справедливости, а к кризису, банкротству и массовому обнищанию. Притом, что растущие пособия многодетным семьям арабов и ультраортодоксов, уже сегодня составляющих треть работоспособного населения и почти не приносящих доходов в казну, приведут к крушению станового хребта национальной экономики.

Совсем недавно Либерман посягнул на очередное «табу» – а именно, клише о дискриминации арабского населения и необходимости всеми силами эту дискриминацию исправлять. Ситуация, заявил он, прямо противоположна: преимуществами в гражданских правах обладают не евреи, а арабы. Евреи подвергаются дискриминации в обществе, служа в армии или проходя альтернативную службу, от которой избавлены арабы. Евреи при приеме в университеты (в том числе офицеры ЦАХАЛа) вынуждены уступать место арабам, которым отдают предпочтение в рамках «корректирующей дискриминации», даже если последние показывают худшие результаты вступительных экзаменов. Евреи несут на себе бремя поддержания государственных расходов, хотя арабы, составляя 1 млн. 300 тысяч человек, являются главными потребителями Института национального страхования: выплачивая налоги на сумму 600 млн. шекелей, они получают от государства 12 млрд. шекелей и дополнительные пособия через различные министерства. Из 72 населенных пунктов, где введена субсидированная продленка (до 16:00) для детей в возрасте 3-9 лет, 68 находятся в арабском и ультраортодоксальном секторе.

Это «неудобные факты и цифры». Политические деятели Израиля, включая и нынешнего главу правительства и его министра финансов, предпочитает их не озвучивать и делать вид, что такой темы просто не существует. Это политика страуса, и она еще никогда и никого не спасала. Чем больше болезнь загоняется вглубь организма, тем сильнее опасность, что ее последствия будут фатальны, а распад начнет происходить с устрашающей и неконтролируемой скоростью. Либерман – человек, не боящийся поставить диагноз болезни во имя спасения своего народа, и самой своей поддержкой люди признают его мужество и правоту.

И чем больше это происходит, тем громче звучат обвинения в демагогии в его адрес. Как у Оруэлла: любовь есть ненависть, а война – это мир.

Александр Майстровой