Дипломатическое давление Израиля в сочетании с воинственной риторикой приносит плоды: иранский режим теряет устойчивость, а нарастающее недовольство способно вылиться в свержение режима

В ядерной физике «цепная реакция» означает последовательную цепочку трансформаций: каждое последующее преобразование вызывается частицами, возникшими в результате предыдущего распада. Политика Израиля в отношении иранской ядерной программы – своего рода дипломатическая «цепная реакция»: оказывая посредством тайных переговоров, с одной стороны, и угроз в адрес режима, с другой, давление на Запад, Иерусалим шаг за шагом вынуждал США и ЕС ужесточать давление на режим аятолл.

В недавнем интервью газете «Гаарец» Авигдор Либерман проследил эту динамику: петля санкций вокруг режима затягивается, что порождает кризисные явления в однобокой и ориентированной исключительно на экспорт нефти экономике Ирана, а это, в свою очередь, ведет к массовому недовольству населения и подрыву режима. На последнем этапе пар народного возмущения прорвется наружу и сорвет крышку котла, запаенного режимом. Такой сценарий представляется главе отечественного МИДа более чем реальным, и разворачивается он на наших глазах. «Новому поколению иранцев надоело быть заложниками. Уже сейчас в Иране наблюдается дефицит основных продуктов питания, резкий рост преступности и отток капитала. Люди бегут из страны», - сказал он журналисту Бараку Равиву.

По всей видимости, роли в израильском правительстве распределены так, чтобы давление было максимально эффективным. С одной стороны, МИД осуществляет, как ему и полагается, «тихую дипломатию», с другой, глава правительства и его министр обороны выступают с угрожающими заявлениями, подкрепляя ими внешнеполитическое наступление. И хотя вероятность действительного удара по иранским ядерным объектам, как я писал, маловероятна по целому спектру политических и военно-технических факторов, нельзя не признать - совмещение дипломатического прессинга и угроз приносит плоды.

Проследим вслед за Либерманом, как происходила «цепная дипломатическая реакция». Как известно, Барак Обама не был настроен не только на прямой конфликт с Ираном, но даже и на введение санкций против этой страны, однако не мог игнорировать давление со стороны Израиля и Конгресса. В октябре 2010 года был сделан первый шаг на пути «обесточивания» режима: пять крупнейших нефтедобывающих компаний Европы - английская British Petroleum, голландская Royal Dutch Shell, французская Total, итальянская ENI и норвежская Statoil - отказались от сотрудничества с Ираном. British Petroleum и Royal Dutch Shell вынуждены были также прекратить продажу авиационного топлива Iran Air, а страховая компания Lloyds объявила, что не будет страховать сделки по иранской нефти.

Под угрозой санкций прекратили сотрудничество с Ираном российский «Лукойл», индийский Reliance, турецкий Turpras и японский Inpex. Китай выдержал давление, но начал негласно искать альтернативу иранской нефти.

Санкции поддержали арабские монархии, смертельно боящиеся набирающего силу Ирана. ОАЭ сократили товарооборот с Ираном вполовину, иранские банки начали покидать негостеприимное княжество. В конце 2011 года крупнейший арабский банк Noor Islamic Bank в Дубаи прекратил сотрудничество с иранцами.

Последствия не заставили себя ждать. Иранский риал, равный 10.500 за доллар, в течение нескольких месяцев обрушился до 12.500 - за доллар, приблизившись к опасной черте, за которой следовало свободное падение.

В январе 2012 года администрация Обамы – опять-таки под израильским давлением - вводит санкции против Центробанка Ирана. Поскольку через Центробанк осуществляются транзакции по нефтяным и газовым сделкам, санкции означали запрет на покупку иранской нефти. Отныне международные компании вынуждены были выбирать между США и Ираном.

Ахмединеджад хвастливо заявил, что санкции не причинят вреда национальной экономике, но риал не желал ему подчиняться. При официальном обменном курсе в 11.300 риалов за доллар, на «черном рынке» доллар приобретался уже за 16-17.000 реалов.

Израиль, тем временем, перенес центр тяжести дипломатического давления на Европу. В Брюсселе менее всего хотели идти на конфликт с Ираном, но страх перекрытия Ормузского пролива, вызванного ударом Израиля, побудил «старушку Европу» к более решительным действиям – тем более, что, несмотря на привычную фронду в отношении Америки, здесь благоразумно предпочитали следовать за «старшим братом». В марте 2012 года европейские страховые компании заявили, что перестают оказывать услуги иранским предприятиям, что в свою очередь ставило в затруднительное положение японские, южнокорейские и индийские страховые агентства. Сообщество международных межбанковских финансовых телекоммуникаций (SWIFT) с центром в Брюсселе заявило о прекращении сотрудничества с иранскими банками. Это означало, что платежи должны осуществлять наличными или бартером – вещь нереальная в условиях глобальной экономики. Соглашения по экспорту иранской нефти были заморожены.

Япония – один из крупнейших получателей иранской нефти – более не могла оставаться в стороне от своих союзников. В конце марта 2012 года Токио объявил о сокращении импорта нефти из Ирана на 10% -20%. В июле нынешнего года Обама, под непрекращающимся давлением Израиля, ввел санкции против китайского банка «Кулун» и иракского «Исламского банка Элаф». Некоторые банки, как британский HSBC, пытались обойти режим санкций, но им было все труднее действовать на фоне нарастающей изоляции Ирана.

От Тегерана начали отворачиваться страны Третьего мира. Так, Кения, один из крупнейших импортеров иранской нефти на Черном континенте, заявила, что в одностороннем порядке разрывает контракт по закупке иранской нефти.

Аятоллы пытались действовать в обход санкций. В мае 2012 года директор Центробанка Ирана Махмуд Бахмани заявил, что разработал систему международных платежей, альтернативных SWIFT, а аятолла Али Хаменеи призвал к диверсификации экономики. (Поставки нефти составляют 80% от иранского экспорта). Эти призывы, впрочем, так и остались добрыми пожеланиями, а давление нарастало, причем мощным подспорьем для Израиля стала позиция Конгресса, в августе 2012 года утвердившего новый пакет санкций против банков, страховых компаний и грузоотправителей, помогающих Ирану продавать нефть.

На новый этап «цепная реакция» вышла в конце сентября, когда риал обрушился до почти 29 тысяч риалов за доллар. Это вызвало панику в иранском обществе: собственная «деревянная валюта» обесценилась, и люди бросить скупать доллары и драгоценности. Цены на базисные товары подскочили почти вдвое.

Пытаясь скрыть от сограждан надвигающуюся катастрофу, в Тегеране прекратили публиковать статистику о росте инфляции, но галопирующие цены не оставляли места для сомнений. Скрытое негодование уже выплескивается наружу. 10 тысяч иранцев направили петицию министру труда, требуя привести зарплаты в соответствие с расходами. Тегеран, как и раньше, делает попытки обойти санкции, но нельзя сказать, что удачно. Совсем недавно Монголия отказала иранским кораблям ходить под национальным флагом этой страны.

Обвал, между тем продолжается, все больше обретая черты снежного кома. 1 октября риал рухнул за один только день на 13%; доллар стоил на «черном рынке» уже 33.500 риалов, хотя официальная его цена составляла 12.260. За год иранская валюта потеряла 80% первоначальной стоимости.

По словам Либермана, он получает информацию об атмосфере в Иране из независимых источников: деловых кругов, дипломатов, общественных деятелей из дружественных Израилю государств на постсоветском пространстве - Грузии, Армении, Азербайджана, республик Средней Азии. По их отзывам и оценкам, на «иранской улице» царят тревога, глухое недовольство и отчаяние. «По словам очевидцев, люди не столько против ядерной программы режима, сколько против того, чтобы эта программа осуществлялась за их счет», - сказал он.

Социальное напряжение перерастает в политическое – иранский парламент потребовал от властей представить список мер по спасению национальной экономики и личного отчета от Ахмединеджада. Недовольство вызывают и сообщения о массовых вливаниях в режим Асада на фоне нарастающего экономического хаоса. Раскол усугубляется в самой верхушке режима: между аятоллой Али Хаменеи, с одной стороны, и Ахмединеджадом и командиром спецподразделения «Аль-Кудс» Корпуса Стражей исламской революции генералом Касемом Сулеймани, с другой.

Все это побуждает Израиль усиливать давление. По сообщению газеты «Маарив», Нетаниягу и Либерман добиваются от ЕС принятия нового пакета санкций против Тегерана, способного окончательно подорвать иранскую экономику. Уже к июню 2013 года, по мнению главы МИДа, массовое недовольство может перерасти в стихийные бунты и протесты, которые, в свою очередь, выльются в прямые столкновения с властями.

Вопрос, как поведет себя Запад. Во время сфальсифицированных выборов в 2009 году США и европейцы не проявили достаточной твердости в поддержке оппозиции, что привело к жесточайшим репрессиям и помогло аятоллам удержать властью. Сделали ли западные державы вывод из своих ошибок, покажет будущее.

 А. Майстровой